Миру нужна энергетическая устойчивость

На фоне продолжающихся кризисных явлений в мировой экономике вопрос обеспечения долгосрочной энергетической устойчивости актуален как никогда.

На протяжении последних 25 лет мир стремительно менялся, причем скорость изменений постоянно увеличивалась. К настоящему времени стало очевидным, что существующая система международных отношений в целом не отвечает новым геополитическим реалиям. В энергетике это проявляется в том, что действующая международная институциональная структура развития сотрудничества не в состоянии предложить эффективные инструменты решения наиболее острых проблем, в числе которых, на мой взгляд, главные:

— защита инвестиций в крупные добычные и инфраструктурные проекты в энергетике;

— снижение волатильности энергетических рынков;

— обеспечение стабильности поставок и безопасности транзита.

На наших глазах меняется система взаимоотношений энергетики и геополитики. Еще недавно энергоресурсы были в основном целью геополитики. Ведущие мировые державы выстраивали систему международных отношений для получения доступа к энергоресурсам и обеспечения устойчивости национальных экономик. Однако технологические прорывы в добыче и транспортировке энергоресурсов повысили их доступность. В результате резко усилилась конкуренция производителей энергоресурсов в разных частях мира. Целью геополитики становятся не энергоресурсы, а обеспечение рентабельности их добычи и достижение конкурентных преимуществ по сравнению с другими производителями. Таким образом, в целом усиливается роль политики в международных отношениях — и в сфере энергетического сотрудничества в частности. При этом политические императивы иногда доминируют в ущерб экономической целесообразности, как мы, например, наблюдаем в вопросе об экономических санкциях против России в отраслевых секторах, что приводит к росту глобальной неопределенности.

Возникает соблазн использовать геополитические рычаги для изменения баланса отношений между поставщиками и потребителями энергоресурсов на сложившихся рынках. Наиболее показательными являются процессы, происходящие на европейском энергетическом рынке. До недавнего времени на этом рынке сохранялась стабильность в ценовой политике и направлениях поставок. Трудно, но шел диалог между Россией и ЕС о создании общего энергетического пространства, учитывающего интересы всех участников рынка — инвесторов, транзитеров, производителей и потребителей.

Случайно или нет, но за последние несколько лет мы все имели возможность наблюдать как растущее напряжение на традиционных рынках нефти и газа, так и желание некоторых стран дестабилизировать давние партнерские отношения России и Европы в сфере поставок газа. В чем это проявляется? Во-первых, в последнее время часто звучат призывы «диверсифицировать» поставки газа и снизить так называемую зависимость от России. Говорят, даже подготовлена соответствующая стратегия, которая в ближайшее время будет рассмотрена в ЕС. Реальная альтернатива такой «диверсификации» — замещение дешевого российского газа дорогим газом азиатских и американских производителей. Европейских потребителей, естественно, никто спрашивать не собирается. А чтобы избежать возможности прямых партнерских отношений между Россией и европейскими странами, предлагаются даже такие нерыночные варианты, которые напоминают возврат в прошлое советской эпохи. Например, Польша недавно выступила с инициативой создать единый европейский институт для централизованной закупки нефти и газа в ЕС.

Еще один пример: Еврокомиссия заняла жесткую позицию по эксплуатации трансграничных инфраструктурных проектов с российским участием — газопроводов Opal, «Южный поток», Ямал — Европа, призванных в первую очередь повысить устойчивость и безопасность поставок энергоресурсов в европейские страны. Сегодня на некоторых партнеров по проекту «Южный поток» оказывается давление — от них требуют не участвовать в реализации проекта, несмотря на то, что это партнерство основывается на заключенных в соответствии с международным правом межправительственных соглашениях. В частности, нашим болгарским коллегам пригрозили полным сворачиванием финансирования страны из средств еврофондов. При этом никаких конструктивных решений, учитывающих интересы инвесторов и потребителей, не предлагается.

Наконец, в крупнейшей стране-транзитере российского газа — Украине мы наблюдаем нарушение уже длительное время действующих договоров, когда законные требования России по оплате поставок газа объявляются «эскалацией ситуации». Происходит прямая подмена понятий: стремление получить деньги за поставленный товар называется «эскалацией» кризиса, а нежелание клиента платить — «попыткой найти компромисс». На мой взгляд, такой диалог не связан с поиском компромисса, у него совершено другие цели.

В-четвертых, проводится политика международной изоляции России. С подачи Соединенных Штатов, в обход Совета Безопасности ООН вводятся без всяких обоснований экономические санкции против отдельных наших предприятий. Санкции, как это свойственно современному глобальному миру, бьют и по чужим, и по своим: американским и европейским компаниям предлагается замораживать выгодные совместные проекты с участием российских компаний, пересмотреть свои инвестиционные планы, что в свою очередь влияет на волатильность цен. Внятного объяснения причин введения этих санкций мы не видим.

Но я все же хочу заметить, что в современном глобальном мире даже такие сложные политические конструкции не гарантируют преимуществ на энергетических рынках. Российские нефть и газ являются абсолютно конкурентоспособными и ликвидными. У российских энергетических компаний появляются новые рынки сбыта в Азии, да и европейские потребители еще не разучились отличать выгодные предложения от невыгодных. В России инициированы масштабные процессы диверсификации ТЭК — по направлениям и видам поставок, по развитию внутреннего рынка энергоресурсов, по созданию новых производств и технологий.

Принимаемые меры отвечают интересам всех участников энергетических рынков в Европе и Азии. Россия была и будет надежным партнером в обеспечении глобальной энергетической безопасности, оперативно реагирующим на вызовы и изменения.

Важно отметить, что наша страна не стремится к доминированию на мировых энергорынках. Мы в своих действиях ориентированы на фундаментальные рыночные механизмы. Использование же энергетики в качестве инструмента геополитики ведет к усилению нестабильности, ухудшению инвестиционного климата в энергетике, за что всегда расплачивается конечный потребитель. В энергетике такими потребителями являются все секторы экономики и социальной сферы.

Наличие перечисленных проблем в мировой энергетике требует новых решительных и согласованных на международном уровне действий в интересах безопасного и устойчивого развития энергетического сектора. Россия последовательно отстаивает необходимость создания новой институциональной среды в мировой энергетике, учитывающей интересы всех ее участников. Начиная с Санкт-Петербургского саммита «Большой восьмерки» 2006 года Россия продвигает тему глобальной энергетической безопасности. Она включает меры по повышению прозрачности, предсказуемости и стабильности глобальных энергетических рынков, улучшению инвестиционного климата в энергетическом секторе.

Таким образом, мы последовательно выступаем за:

— стабильность рынка для гарантирования достаточности инвестиций в новые проекты;

— справедливое распределение рисков между всеми участниками рынка энергоносителей с целью обеспечения безопасности поставок и спроса;

— признание исключительной важности долгосрочных контрактов на поставку энергоносителей в финансировании крупномасштабных проектов.

При этом российская сторона открыта для обсуждения любых мнений и предложений, направленных на обеспечение долгосрочной энергетической устойчивости и безопасности.

Наша задача в этих условиях — способствовать на национальном и международном уровне формированию простых и понятных правил распределения энергоресурсов, сводя к минимуму влияние на них политики. В качестве решения накопившихся проблем можно рассматривать как систему региональных и субрегиональных инструментов, балансирующих мировые рынки энергоресурсов, так и создание универсальных инструментов глобального характера, например в рамках ООН, как единственной на сегодняшний день подлинно универсальной международной организации. Возможны и какие-то иные варианты действий. Я еще раз подчеркиваю готовность Российской Федерации активно участвовать в выработке согласованных решений по всем актуальным вопросам развития энергетики.