Государство, наука и бизнес – учимся работать вместе
РГУ нефти и газа имени И.М.Губкина как координатор, назначенный Правительством РФ, ведет работу по формированию технологической платформы (ТП) «Технологии добычи и использования углеводородов», создан Национальный институт нефти и газа.
Каковы основные итоги этой работы?
У нас есть несколько направлений работы по развитию технологической платформы. Первое направление – это расширение числа участников. На начальном этапе к нам присоединились лишь 15 вузов и 5 институтов РАН, сейчас же у нас более 200 участников, и буквально ежедневно приходит по 3-4 письма с заявкой на участие. Это происходит неслучайно, и я готов назвать несколько причин столь возросшего интереса к ТП.
Во-первых, Правительство РФ стало уделять больше внимания технологическим платформам. Во-вторых, у нас появилась возможность участвовать в отборе грантов по федеральной программе Министерства образования и науки, и как раз сейчас мы формируем список экспертов по выбранным направлениям. Очень большую работу проводит Минэкономразвития, постоянно тестируя компании на предмет взаимодействия с технологическими платформами, они отслеживают выполнение программ данного взаимодействия, создание консорциумов и т.п. Высока вовлеченность в эту работу Минэнерго. С одной стороны, нам, конечно, приходится постоянно отчитываться перед этими тремя министерствами, но, с другой - они существенно помогают в работе платформы и ее формировании.
Наконец, у нас появилась возможность как услышать мнение отдельных компаний, так и, в свою очередь, поделиться с ними информацией, которой мы располагаем. Связь бизнеса, науки и государства - это неразрывная тройная спираль, и у нас она работает. Наша организационная структура постоянно претерпевает изменения. С целью повышения эффективности мы предложили Министерству энергетики создавать рабочие группы по различным направлениям. Так, например, мы выступили с инициативой создания рабочей группы по вопросам повышения коэффициента извлечения нефти (КИН). Наши начинания в Минэнерго РФ поддержали. В рабочие группы входят представители ведущих российских и иностранных нефтяных компаний, а также ученые. Сейчас ведется подготовка «дорожной карты» и дальнейшей ее работы.
Недавно у нас состоялось установочное совещание рабочей группы по вопросам стандартизации, возможно, это будет консорциум по обмену лучшими практиками компаний, занимающихся капитальным строительством. Это необходимо, поскольку сейчас практически во всех компаниях идет реализация крупных, материалоемких проектов - разработка месторождений Восточной Сибири, освоение шельфа, строительство нефте- и газопроводов, портов и т.д. Мы воспользовались опытом американцев - они также создавали консорциумы из компаний, занимающихся реализацией крупных проектов, которые в рамках этих консорциумов обменивались опытом управления, что позволяло избежать многих проблем и нежелательных ситуаций.
С какими перспективными направлениями Вы связываете дальнейшее развитие ТП?
Технологическая платформа создавалась при активном участии Минэнерго РФ, под эгидой заместителя Министра, а в настоящий момент гендиректора ОАО «Зарубежнефть» С.И. Кудряшова, и в ее формировании принимали участие представители всех нефтегазовых компаний. Сейчас мы опять же ощущаем серьезную поддержку Министерства и министра Новака А.В. Все использованные нами материалы, например, для составления программы стратегических исследований, были открыто обсуждены и частично взяты из планов инновационного развития компаний, поэтому принципиально новыми для участников ТП не были. К основным вопросам, на которые ориентирована ТП, можно отнести энергоэффективность, повышение нефтеотдачи, квалифицированную переработку попутного нефтяного газа, шельф, нетрадиционные источники, высоковязкую нефть и т.д. Наша «дорожная карта» находится как раз в области интересов компаний. Они пообещали нам всевозможную помощь, и мы готовы работать совместно.
Удается ли наладить взаимодействие с компаниями в сфере фундаментальных разработок, базовых технологических решений на «докоммерческой» стадии развития проекта?
Платформа не является единственным пропуском бизнеса в науку, а науки - в бизнес. Все университеты и институты, как отраслевые, так и учебные, могут самостоятельно связываться с компаниями, также и в компаниях есть свои специализированные R&D центры, которые хорошо знают состояние науки. Поэтому технологическая платформа, будучи безусловным интегратором, не является единственным окном. С моей точки зрения, фундаментальные разработки на «докоммерческой» стадии должны финансироваться государством. Компании задают вектор исследований, а государство должно финансировать направление в целом. Задача компании – добывать нефть или перерабатывать ее, в итоге получая прибыль для акционеров. Во всем мире фундаментальная наука финансируется Государством. С другой стороны, в России есть замечательный опыт, когда РАН, которая занимается в основном фундаментальной наукой, создала ООО «Дельта», заключившую с большинством нефтегазовых компаний договоры о сотрудничестве. Это хороший пример взаимодействия компаний с фундаментальной наукой.
Как обстоят дела с разработкой проектов по капитальному строительству? Находит ли это направление отклик у участников ТЭК?
Задача ТП – создание некоего консорциума по интеграции знаний и популяризации наилучшего опыта компаний. В мировой практике есть известный подход: все компании делятся информацией по одной теме, и таким образом получаются своеобразные банки данных. В России же по некоторым направлениям информация крайне скудна и обрывочна, и капитальное строительство – не исключение. Когда реализуется уникальный проект (а у нас все, что связано с добычей и переработкой, уникально: месторождения, природные условия и нефть), мы, зачастую, не можем предусмотреть сюрпризы, которые преподнесет нам природа. Именно поэтому мы по инициативе представителей нескольких компаний создали рабочую группу по формированию информационной базы данных по капитальному строительству. Сейчас идет создание необходимой инфраструктуры. В планах – создание «дорожной карты». Работа предстоит колоссальная, необходимо решить массу вопросов: кто войдет в группу, на каких условиях, где взять оборудование, программистов и т.д. У меня нет пока примеров объединения информационных потоков нескольких нефтегазовых компаний. В России они, как правило, самодостаточны и могут создавать собственное независимое информационное пространство. Мы же пытаемся создать интегрированную платформу ТЭК. Это очень важно, поэтому мы ищем отклик у государства. Без государственного участия шансы на развитие проекта ничтожны.
Насколько в России актуальна проблема стандартизации ТЭК?
Очень актуальна. И нам есть, чему поучиться у коллег из-за рубежа. Американский институт нефти – это, пожалуй, самый удачный пример организации работ по стандартизации, так как исторически он был создан компаниями для разработки единых стандартов с целью уберечь рынок от недобросовестной конкуренции, а покупателя от некачественного товара. Институт был основан еще в начале прошлого века. В технологических вопросах мы, как правило, ориентируемся на западные стандарты. Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, их опыт, конечно же, важен, но, с другой стороны, у нашего государства и компаний есть свои интересы и своя реальность, и далеко не всегда чужие стандарты идут нам на пользу. Зачастую они являются инструментом в конкурентной борьбе, создавая преграды для полноценного вывоза и продажи нашего товара. По оценке специалистов, на данный момент у нас в ТЭК есть лишь 10% необходимых нам стандартов. В связи с этим, мы вышли на Правительство с предложением о создании координационного совета по стандартизации при Национальном институте нефти и газа.
Суть предложения заключается в следующем: для разработки плана формирования стандартов будет создана отдельная инициативная группа под каждый стандарт. Стандарты будут написаны по определенной методике с учетом интересов всех нефтегазовых компаний. Стандарт должен стать продуктом компромисса. Это обширное поле деятельности для вузов, научных учреждений и представителей компаний. Пока в этом направлении ведется скорее организационная работа, был проведен ряд совещаний и встреч, существует несколько активных центров, которые сейчас занимаются стандартизацией ТЭК: торгово-промышленная палата и некоторые другие организации. Я искренне надеюсь, что мы тоже найдем достойную нишу и сможем занять активную позицию по этому вопросу.
В Минэнерго 5 февраля 2013 г. состоялось установочное совещание Консультативного совета по инновационному развитию нефтегазового комплекса. Как Вы считаете, каким образом создание данного совета может помочь развитию топливной промышленности и научным исследованиям в нефтегазовом секторе?
Совещание проводил Министр энергетики А.В.Новак, и оно было крайне интересным. Хотелось бы отметить доклад представителей норвежской компании «Статойл». Норвегия – один из лидеров по внедрению инноваций в ТЭК, по добыче нефти на шельфе, а также в вопросах заботы об экологии. Подходы, реализованные в Норвегии - это модель интересная и для нас. У них созданы четыре рабочие группы: по добыче, повышению нефтеотдачи, технологиям будущего и экологии. Они обсуждают проблемы и разрабатывают предложения для правительства.
Поэтому, надеюсь, что наша работа во многом будет похожа на работу норвежских коллег. Когда за одним столом собираются представители нескольких компаний, а также науки и государства - это дает возможность получить сбалансированное решение, объединить лучших экспертов и элементарно сэкономить деньги. Перед всеми компаниями стоят похожие проблемы, например – все меньше месторождений с высокой проницаемостью и легкой нефтью.
И уже сейчас в результате многочисленных обсуждений вопроса о том, что для добычи нефти из баженовской свиты необходимо налоговое послабление, Правительство прислушалось к мнению компаний и предоставило его на 25 лет. Есть масса технологий, которые требуют больших капиталовложений на долгий срок, и для компаний такие технологии становятся экономически невыгодными. Конечно, каждая компания в отдельности может выступить с просьбой о снижении налоговых ставок по тем или иным месторождениям или залежам. Но когда для этого есть единый коллегиальный орган, который представляет интересы не одного десятка кампаний, который может наглядно пояснить и фактически обосновать взаимную выгоду тех или иных мер, будь то финансирование фундаментальной науки или освобождение от НДПИ - естественно, вероятность, что к нему прислушаются, значительно выше.
Если еще раз вспомнить об Американском институте нефти, то там есть функционирующие на постоянной основе экспертные сообщества. Именно они вырабатывают политику государства в сфере ТЭК. И когда один президент сменяет другого – все равно имеет место преемственность, так как эти сообщества учитывают интересы общества науки и компаний в совокупности. Причем, преемственность не в какой-то красной папочке с секретными документами, которую оставил предыдущий министр, уходя с поста, а в мнении экспертного сообщества, формирующем разноплановые задачи, будь то технические или стратегические. Нам также необходимо стремиться к выработке единой топливно-энергетической политики с участием науки, вузов, экспертов, государства и компаний.
Перед консультационным советом ставилась задача по оказанию содействия в реализации основных направлений «Стратегии инновационного развития России до 2020 г.». Среди них: повышение коэффициента извлечения нефти (КИН), прирост ресурсной базы, увеличение добычи на шельфе. Каковы перспективы развития этих направлений, исходя из имеющегося научного потенциала?
Интересно, что когда мы писали программу развития Университета как национального исследовательского, то мы также выбрали эти три направления как приоритетные. Мне было очень приятно, что Минэнерго, не зная о нашем выборе, определило именно эти три.
Я хотел бы остановиться на важнейшем направлении – это повышение КИН. Технологиями увеличения нефтеотдачи у нас традиционно занимались практически все институты и университеты. Это вопрос, которому, по моему мнению, нужно уделить особое внимание и сейчас - ведь эффект от использования этих технологий можно получить максимально быстро, так как речь идет об обустроенных месторождениях. Применение, например, физико-химических МУН даст быстрый эффект.
Если взять мировой опыт применения технологий повышения КИН, то здесь в равной степени применяются тепловые, газовые и физико-химические МУНы. Тепловые и газовые методы в России применяются значительно меньше, чем на Западе. Это связано с отсутствием инфраструктуры в местах добычи.
Мы написали в Министерство энергетики письмо, в котором изложили свои предложения по организации работ по повышению КИН. В письме мы указали, что нужно определить приоритетные технологии, которые можно реализовать максимально дешево и быстро, и скорее всего - это физико-химические технологии. Нами было предложено несколько вариантов - например, полимерное заводнение или ПАВ полимерно-щелочное заводнение. Это сложная и затратная, но очень эффективная технология, которая сейчас активно применяется в мировой практике. Нужно сосредоточиться также на методах интенсификации добычи - таких как множественный гидровзрыв пласта на горизонтальных скважинах,создание оборудования и программного обеспечения для «интеллектуального» месторождения.
Мы в рамках ТП готовы сделать более глубокую детализацию, для каждой из технологий, можно расписать принципы применения и внедрения, предварительно разбив их на простые составные элементы: механическую часть, химию, оборудование, математику, программное обеспечение, измерительное оборудование, исполнительные механизмы.
Если речь идет о массовом применении, то появляется необходимость налаживать производство оборудования и материалов в России, так как импорт в этом случае нерентабелен. При таком развитии совершенно естественно появляются квалифицированная рабочая сила и менеджмент. Принимая повышение КИН за один из приоритетных реализуемых проектов, мы предлагаем разбить его по технологиям, создать «дорожные карты» по каждой их них, определить необходимые ресурсы.
Не приведет ли дефицит финансирования к упадку научной базы?
Нельзя терять веру в российскую науку. Нам нужна свежая кровь – молодые специалисты. Но молодежь не пойдет к нам, если не будет адекватного финансирования. В компаниях работают мудрые и дальновидные люди, поэтому я вижу, что увеличение объема заказов на науку все же появляется. Университет за последние три года увеличил объем НИР практически в два раза. На сегодняшний день у нас есть хорошая трехлетняя программа с «Лукойлом». Только в ее научной части - 52 договора. Аналогичная программа, не в меньшем обьеме, есть и с «Газпромом». Также два года назад мы подписали договор с «Роснефтью», в нем есть планы создания центров компетенций, совместных лабораторий.
Если продолжать говорить об Университете, то потенциал у нас большой, ион постоянно растет. В рамках реализации программы НИУ мы вложили в закупку приборов и научного оборудования более 1 млрд. 100 млн. рублей за три года. Это тут же дает результат и в вопросе подготовки кадров. За прошедшие два года только на моей кафедре защитилось 5 аспирантов, идет постоянное обновление, «омоложение», приходят мотивированные ребята.
Знаете, я оптимист и вижу сейчас некие очень хорошие тенденции в том, что государство, наука и бизнес начинают мыслить и действовать в унисон. Создание различных инструментов интеграции говорит о том, что мы находимся в поиске, и этот поиск уже приносит реальные плоды.